Алекс и Инна Талис за работой в видеостудии
…Жарким июньским днем 1978-го года наш герой вышел из самолета только что приземлившегося в аэропорту DFW. Это было долгое и длинное путешествие из узбекского Ташкента в техасский Даллас – с двухнедельной остановкой сначала в австрийской Вене, а затем еще и с трехмесячной остановкой в итальянском Риме. Если бы у его родителей не было знакомых в Техасе, возможно, он бы поселился, как и многие иммигранты из СССР, в Нью-Йорке, Чикаго или в Лос-Анджелесе. Но судьба привела нашего героя в солнечный Техас, где он и познакомился с очаровательной девушкой Инной, впоследствии ставшей его женой. Тут он нашел профессию мечты – видеограф, тут появились преданные друзья, тут он построил свой дом, посадил дерево (и не одно!) и родил двух умниц и красавиц дочерей. The Dallas Telegraph предлагает историю жизни и профессионального успеха Алекса Талиса. С многогранной личностью Алекса, с его талантом видеооператора и удивительно-дружелюбным и позитивным человеком мы столкнулись во время проведения Церемонии награждения лучших русскоязычных бизнесов Северного Техаса в марте 2015 года.
– Наша семья была одной из первых русскоязычных семей, которая переехала в Даллас, – начал свой рассказ Алекс Талис. – Мама решила, что приехать в чужую страну и не иметь никого, с кем можно было бы хотя бы словом на родном языке обмолвится, – как-то неправильно, поэтому мы полетели в Техас к нашим русскоязычным знакомым.
– А как вас отпустили из СССР?
– Нас лишили советского гражданства, о чем мы нисколько не жалели. Правда, не бесплатно, пришлось за это еще и заплатить. Родителям разрешили вывезти из Союза по 250 долларов на человека, и с этими скудными деньгами мы и въехали в Америку. Пока мы ждали своей участи в Италии, пытались продавать там советские сувениры, чтобы как-то насобирать средств на покупку машины в Америке. Нас предупредили, что без автомобиля в Техасе – никуда. И мне, как самому молодому в семье – 18-летнему парню – пришлось учить итальянский, чтобы продавать на улице ту мелочевку, что мы смогли вывезти из СССР. Поскольку мой отец работал фотографом, то по чьему-то совету он набрал линз-телевичков. Что-то мы смогли продать в Италии за какие-то копейки, а что-то зависло. Но, как говорится, с миру по нитке.
– Алекс, я знаю, что вы уехали, не доучившись в институте. А что за институт был?
– Театрально-художественный. Я учился на художника-дизайнера.
– А чем родители занимались в Ташкенте?
– Мама, Аделина Владимировна, 20 лет проработала в музыкальной школе преподавателем фортепиано. Отец Семен (Соломон) многие годы своей жизни посвятил «СредАзУголь» – предприятию среднеазиатской угольной промышленности, а в течение нескольких лет до отъезда работал фотографом в студии.
– По какой причине родители приняли решение уехать из Союза? Неужели было совсем тяжело? И почему была выбрана именно Америка, а не, скажем, Израиль?
– Я был единственным ребенком в семье. Время тогда было суровое – после окончания института меня забрали бы на войну в Афганистан. Родители не хотели лишаться сына. Много лет позже, когда я побывал по работе на бывшей родине и встретился со своими однокурсниками, то узнал, что больше половины моих студенческих друзей полегло на афганской земле. Израиль также не был самым безопасным местом с точки зрения моих родителей – и там меня забрали бы в армию. Отцу и матери хотелось жить в мире и не бояться за судьбу сына. Они поверили, что смогут, в конце концов, освоиться в США – выучить язык и устроиться на работу. Через год родители забрали из Союза своих родителей – у меня были дедушка и бабушка по маминой линии, и мама моего отца. Дедушка по папиной линии погиб на фронте в 1943 году.
– Алекс, вы приехали в США в сознательном возрасте, а что вам еще запомнилось, кроме жары, когда вы ступили на техасскую землю?
– Мы думали, что едем в большой город, но Даллас в 1978 году напоминал, скорее, большую деревню. В аэропорту нас встречала представитель Еврейской Ассоциации Далласа Татьяна Павловна. Между прочим, интересная женщина была – ее отец, кажется, из белогвардейцев. Так вот, когда мы ехали из аэропорта в город, я спросил Татьяну Павловну: «А когда мы будем в городе?» Ее ответ, что мы уже в городе, удивил меня.
Нас поселили в квартире в Ричардсоне – там была старенькая мебель, какие-то продукты в холодильнике. В первые годы мы общались со своими знакомыми, а также с американской семьей – Розали и Уильяма Шиф, которые нас опекали. Они были польскими евреями, прошедшими немецкие концентрационные лагеря во время Второй мировой войны.
По приезду в США нам дали три месяца, чтобы освоиться с языком и выйти на работу. Естественно, я осваивал язык быстрее, чем мои родители, но всей семьей мы очень старались – читали местные газеты, смотрели телевизор.
– А какую первую машину вы купили в Америке?
– Нам хватило денег приобрести Chevrolet Caprice Classic – это был гигантский автомобиль с несколькими сотнями тысяч миль на спидометре. Ломалась она чаще, чем ездила, но выбора особенного у нас не было. На работу отец устроился в центр Далласа – ремонтировал холодильные устройства, а потом стал работать маляром в соседних апартаментах.
– Два художника в семье? Вы ведь учились в Союзе на художника-дизайнера, продолжили ли вы обучение в США?
– Уезжая, я взял с собой несколько своих рисунков, но на границе их отобрали, сказали, что они представляют художественную ценность для СССР. Разрешили забрать, если только я заплачу за них большие деньги. Так что я приехал в страну без ничего, и у меня не было другой возможности, как пойти в колледж и начинать все с чистой страницы. Выбор пал на Ричланд колледж.
К сожалению, с учебой на художника у меня не заладилось с самого начала и вот почему. В первый день я пришел пораньше, потом стали появляться другие студенты. Кто-то принес большой магнитофон и включил его на всю громкость. Одна из студенток в короткой юбчонке взобралась на учительский стол и начала танцевать под музыку. Зайдя в класс и поздоровавшись со студентами, профессор тоже залез на стол и присоединился к танцу студентки. Потом все студенты, кроме меня, последовали их примеру. Так что урока как такого не получилось. Меня это шокировало.
Я походил на другие классы и сравнил уровень того, как и что преподавали в институте в Советском Союзе и здесь, в Америке, – уровень был очень низкий. Я почувствовал, что если продолжу обучение в этом направлении, то просто потеряю время.
Поделился своими мыслями с родителями. Тогда как раз только появились компьютеры и на семейном совете решили, что я пойду учиться на компьютерщика. Вот так и получилось, что я окончил школу программистов. Моя первая работа была государственной – в графстве Даллас. Поднабравшись опыта, я смог устроиться в большую компанию, которая занималась изготовлением телефонных станций. Там я проработал больше 15 лет.
– Алекс, а как насчет вашего внутреннего творческого потенциала? Он что, оставался нереализованным все эти годы?
– Меня никогда не оставляло желание творить. Позже на рынке появились хорошие фото- и видеокамеры, и с года 1992 я начал заниматься видеосъемкой в качестве хобби. Со временем люди захотели оплачивать мои услуги. Первым заказом была свадьба – у наших соотечественников дочка выходила замуж. Я приложил все свои таланты к съемке, и получилось достаточно интересно, так что понравилось не только мне, но и заказчикам.
Я нигде специально не учился ни операторскому, ни монтажному искусству. Был, как это называется, самоучкой – прочитал всю доступную тогда литературу, попробовал все, что было возможно попробовать. Учился на своих ошибках.
– А какие были ошибки?
– Например, снимать на свадьбе одновременно фото и видео. Это очень разные сферы, но я это понял после того, как попробовал – в результате видео, в принципе, оказалось ничего, а вот фотографии, конечно, были не очень. С тех пор я решил сфокусироваться только на видеосъемке.
Я сделал выбор в пользу видео, наверное, еще и потому, что мой покойный дед много лет проработал директором кинопроката в Узбекской ССР и у меня, конечно, была возможность смотреть новые фильмы. Кроме того, меня всегда завораживала движущаяся картинка.
– На каком году жизни ваше хобби переросло в профессию?
– Совмещая работу инженера в крупной компании с видеосъемкой, которая также стала работой, любимой работой, я начал чувствовать, что мой организм устает трудиться по 80 часов в неделю. Кроме того, в компании начались какие-то проблемы, сокращения, и я решил…
– …утром прийти к супруге и сказать: «Все…»
– Честно говоря, мы с Инной в течение какого-то времени обсуждали этот вопрос. Как раз в это же самое время по основной работе мне пришла разнарядка принять в штат 200 человек, а под моим руководством тогда уже трудилось 150 человек. Я взял этих людей, а через три месяца мне их пришлось сокращать – компания не смогла их занять. Видимо, это и стало последней эмоциональной каплей, и я написал заявление об уходе. Финансово на нашей семье это никак не сказалось, потому что мой видеооператорский бизнес сразу смог заменить мне зарплату на основной работе – клиентов было достаточно.– Однажды вы проснулись утром, и вам больше не нужно было идти на работу в компанию, теперь вы сами начали определять свое расписание и строить свой рабочий день…
– Когда ты работаешь много лет в компании на руководящей должности, ездишь к 8 часам утра на работу, тебя регулярно посылают в командировки, и вдруг, в одно мгновение ты всего этого лишаешься – это не так просто. Первое время я все пытался идти на офисную работу, но ее больше не было, и я стал хозяином своей профессиональной судьбы.
Мне здорово помогло в адаптации к новой реальности членство в Далласской Ассоциации видеографов – я регулярно бывал на их встречах, участвовал в конкурсах, таким образом чувствуя, что я не один в этом бизнесе и, что здесь довольно большая конкуренция. С того времени у меня осталось много призов, наград после побед в конкурсах. Затем я начал регулярно летать в Лас-Вегас на международную выставку новых технологий. Это помогает мне всегда оставаться на волне и идти в ногу с технологиями.
– Как вы считаете, что главное в видеосъемке – хорошее оборудование или все-таки талант?
– И то, и другое! У меня в наличие очень хороший набор линз и камер от компании Canon. Но без таланта и опыта эта дорогая техника может так и остаться набором стекляшек и железа. Профессиональная техника предполагает знания и навык пользования, а умение подчеркнуть то, что другие могут пропустить – вот это уже талант.
– А когда вы почувствовали, что вот оно все есть у вас – талант-опыт-оборудование?
– Когда раздался звонок и позвонил клиент, которому я уже делал какую-то работу, он попросил ему сделать еще что-то. Когда клиенты возвращаются – это уже о чем-то говорит.
Понимаете, в моей профессии я не имею права на ошибку – я не могу себе позволить переснять видео, если что-то пойдет не так, или перезаписать звук – не важно, это свадьба, концерт или, как в нашем с вами случае, Церемония награждения лучших русскоязычных бизнесов.
– Алекс, а какой жанр видеографии вы смогли бы назвать своим любимым?
– Я люблю снимать короткометражные фильмы с историями людей. Одна из самых памятных моих работ на эту тему – документальный фильм об африканском сафари. Запомнился также фильм о том, как работники крупной компании с филиалами в разных штатах проводили свое свободное время. Приходилось мне также снимать фильмы о бездомных в Далласе.
– Как вы думаете, когда видеография перерастает в видеожурналистику?
– В моей работе нечасто приходится сталкиваться с видеожурналистикой, а хотелось бы. У меня есть талант подметить новостной момент – неважно, это спортивный, культурный или политический репортаж. Мне нравится в журналистике момент неожиданности – ты никогда не знаешь, что будешь снимать в следующие несколько часов или дней – многое зависит от происходящих событий.
– У вас, как у профессионального видеографа, наверное, все в порядке с семейными видео…
– Есть такое понятие, как сапожник без сапог. Когда мы едем в отпуск, я стараюсь запечатлевать моменты, но в обычной жизни не всегда получается делать это регулярно.
– У каждого человека на разных этапах жизни есть то, чем он гордится. Чем гордитесь вы?
– Горжусь тем, что работая в телекоммуникационной компании, мы обеспечили мобильной связью миллионы человек. Горжусь тем, что я записал видеоистории десятков и сотен людей – вот видите, сколько их на полке стоит? Горжусь тем, что своей работой видеографа могу напоминать людям их лучшие моменты жизни. Мои клиенты пересматривают мои работы и многие присылают благодарности. Наверное, для каждого человека важно осознавать, что он внес свою добрую лепту в жизнь других людей. Тогда понимаешь, что жизнь прожил не зря…
От редакции: Подробную информацию о компании Алекса Талиса – Bluebonnet Media Group Inc. можно найти на сайте www.BluebonnetMediagroup.com
Текст Сергея и Людмилы Таран
Фото Сергея Таран и Александра Данцына
You must be logged in to post a comment.