Доктор Гребенников осматривает юного жителя Ганы
Теперь мы знаем, по крайней мере, одного доктора русскоязычного Далласа, который побывал в Африке с медицинской миссией. В течение почти двух недель на рубеже 2013 и 2014 годов Владимир Гребенников, как тот добрый доктор Айболит, в буквальном смысле слова под деревом лечил от всех болезней жителей одной из деревень далекой Ганы — страны в Западной Африке. Вооружившись стетоскопом и собственными знаниями, доктор Гребенников ставил диагнозы, прописывал лечение и таблетки, делал операции, а еще учил 34 студентов тому, что такое ценность человеческой жизни и, конечно же, практической медицине в экстремальных условиях. The Dallas Telegraph расспросила доктора Гребенникова о его впечатлениях от этой поездки.
— Доктор Владимир, в рамках какой программы вы находились в Африке?
— В Африке мы находились с медицинской миссией от университета Оклахомы, которая стала частью «Глобальной бригады». «Глобальные бригады» — это благотворительная организация, которая объединяет студентов колледжей из всех штатов США. Эта организация направляет медицинскую и образовательную помощь в развивающиеся страны, в страны третьего мира — это государства Африки, Латинской Америки.
— Был ли у вас выбор, куда ехать?
— К сожалению, особого выбора не было. Изначально пунктом назначения для бригады из университета Оклахомы, где учится моя дочь Сэра, была Гана. Дочь загорелась идеей поехать, и отговорить ее было невозможно. И я решил для себя, кто как не отец может показать дочери пример того, что на самом деле есть медицина в развивающихся странах и насколько тяжело там жить и работать.
— Другими словами, вы на 10 дней ради дочери решили оставить свою практику?
— Когда мы размышляли в семье об этом, то решили, что мое участие в этой медицинской миссии очень важно. Моя дочь уже выросла. Ей, как американскому ребенку, стало скучно в рамках розовой американской действительности. Вполне понятно ее желание испытать, что на самом деле представляет собой жизнь в других уголках земного шара. Кроме того, она готовится к медицинской карьере.
Для нее эта поездка была хорошей возможностью испытать себя в полевых условиях и понять, действительно ли медицина — это то, чем она хочет заниматься всю свою оставшуюся жизнь. Ну, а для меня это была возможность проверить себя с профессиональной точки зрения. Одно дело, когда ты работаешь в офисе, где установлено самое современное оборудование, и ты, как врач, можешь назначать любые анализы и сразу же получать их результаты. Другое дело, когда ты находишься один на один с пациентом, и все зависит от твоего клинического и аналитического мышления, от твоих диагностических способностей и врачебного опыта.
— Вы хотите сказать, что ваша медицинская миссия в Гану стала профессиональным экзаменом не только для вашей дочери — начинающего медика, но и для вас — опытного специалиста?
— Конечно. Мне самому захотелось узнать, не потерял ли я тех навыков, которые получил от своих профессоров и преподавателей, когда учился в мединституте, и тех навыков, которые я приобрел во время своей профессиональной деятельности.
— Какой Сэра представляла себе Гану и совпали ли ее представления с действительностью?
— Естественно, наша группа студентов понимала, что мы едем в развивающуюся страну. Никто и не ожидал комфорта, все знали — предстоит очень трудная работа. Это связано с уровнем жизни в Гане, с климатическими условиями региона, с теми специфическими болезнями, которые характерны для этой страны. Действительность оказалась суровее представлений.
В нашей группе было 34 студента-волонтера в возрасте 20-22 лет — 6 мальчиков и все остальные девочки — и я, один опытный доктор. Для них эта поездка стала первым практическим опытом в медицине. Я научил их тому, как мерить давление, как считать пульс и частоту дыхания, измерять температуру. Некоторые их них впервые в жизни делали инъекции, помогали мне при смене повязок и во время небольших хирургических операций. Они оказались очень любознательными ребятами и ловили каждое мое движение и слово.
— Я так понимаю, это был своего рода военно-полевой госпиталь…
— Вы правы, это была настоящая полевая медицина. Медпункт мы развернули прямо в школе. На деревянных партах производился и осмотр больных, и хирургические манипуляции. Наша группа привезла с собой большое количество медикаментов, перевязочных материалов, образовательной литературы. Все это было, конечно, роздано больным, за что они были нам благодарны.
Вы знаете, я поставил перед собой задачу в этой поездке — привить студентам любовь к медицинской профессии и позаботиться об их безопасности, чтобы они вернулись домой здоровыми. Большинство из них в будущем продолжат свою карьеру в медицине. Что касается моей дочери, мне бы хотелось, чтобы она стала продолжателем нашей медицинской династии, но все будет зависеть от ее выбора. Она уже самостоятельный, взрослый и думающий человек.
— Ваша миссия в Гану совпала с празднование Католического и Православного Рождества, а также Нового года. Получается, весь мир праздновал, а вы на другой стороне планеты тяжело работали…
— К сожалению, мой образ жизни не позволяет мне справлять все праздники, которые я хотел бы, поэтому праздники я себе периодически устраиваю сам, когда у меня есть и возможность, и время. Но вот в Гане очень специфический народ живет — у них праздники почти каждый день, и каждый день они их отмечают. Ганцы привыкли к такому празднично-праздному образу жизни. Именно поэтому основной целью нашей миссии в Гане было увеличение занятости населения. Мы хотели научить их, как зарабатывать деньги, как обустраивать свое хозяйство, во что вкладывать средства. Наша бригада была многоцелевой: были специалисты в области общественного здоровья, которые учили ганцев, как правильно обустраивать туалеты, колодцы. Студенты из Tехасского университета в Хьюстоне пытались научить их азам бизнеса. Надеюсь, что в этом смысле наша миссия была успешной.
— Гана — экваториальная страна в Западной Африке с населением в 25 миллионов человек. В какой части Ганы вы жили и работали?
— Мы жили на побережье Атлантического океана, поэтому каждое утро ездили за час вглубь страны, добираясь до деревни, в которой был развернут пункт действия нашей бригады. 9 дней мы работали, а на десятый день нам устроили выходной. Нас свозили в бывшую резиденцию английского губернатора, на крокодиловую и страусиную фермы, на пляж.
— На самом ли деле в Гане так опасно?
— Гана отличается от других африканских государств тем, что это мирная страна. И только поэтому у нее есть будущее. Страна — спокойная, правительство — достаточно демократическое. Конечно, Гане предстоит еще проделать огромный путь на пути к цивилизации, но…
— …Так какой там строй и уклад жизни — феодальный или уже капиталистический?
— Я думаю, что там еще первобытно-общинный строй. Каждая деревня у них — это племя со своим вождем. И именно этот вождь начальствует в своей деревне. Только его слово будет законным и последним при решении тех или иных вопросов. Основные опасности Ганы — это, естественно, санитарные условия и тропические болезни, которых там великое множество. 90 процентов пациентов, обратившихся к нам, — это больные малярией, носители различных паразитарных инфекций.
— То есть перед ними остро стоит вопрос соблюдения санитарных норм, наличия чистой воды, еды…
— А еще защиты от комаров. При их климате, думаю, абсолютная защита невозможна. Нельзя же опылить всю страну. Недостаток еды, кстати, нам пришлось испытать на себе. На завтрак, обед и ужин мы кушали только рис, а также галеты и чипсы, что привезли с собой из США.
— Как обычно строился ваш рабочий день в Гане?
— Мы просыпались в 7 утра, в 8 часов завтракали, и к 8.30 выезжали на работу. С 9.30 до 5.30 работали. В 6.30 вечера возвращались в гостиницу и в 7.30 ужинали. Затем мы собирались вместе, чтобы завершить бумажные дела и обменяться впечатлениями о прошедшем дне.
— И какими же были эти впечатления?
— Самой памятной стала история спасения 16-летнего мальчика, которого привезли к нам с гангреной ноги. Мы сделали ему дренирование абсцесса, который вызвал эту гангрену, а также вкололи антибиотики внутримышечно и внутривенно. После этого я побеседовал с родителями ребенка и выяснил, что, к сожалению, у них нет средств для дальнейшего лечения сына. Именно поэтому наша группа решила, что мы проспонсируем его транспортировку и дальнейшее лечение в городской центральной больнице. Больница находится в 60 километрах от деревни. Неделю назад этот мальчик уже выписался абсолютно здоровым. Наша бригада, действительно, спасла человеческую жизнь. Думаю, что если бы не мы, то мальчик вряд ли бы выжил. Студентов эта история шокировала, она стала предметом наших вечерних обсуждений в течение трех последующих дней. Понимаете, они находятся в том возрасте, когда хочется изменить мир.
— Это и есть тот самый юношеский максимализм…
— Я думаю, что до тех пор, пока в США живет такая молодежь, с которой я работал в Гане, — это, действительно, знающие, образованные, интеллектуальные, пытающиеся достичь чего-то молодые люди, которые умеют думать, сопереживать, общаться, находить контакт, — до тех пор у Америки есть будущее.
— Ну, а все-таки, как проходил ваш рабочий день? Вы принимали пациентов, которые выстроились в живую очередь? Сколько их было? Хотелось бы узнать подробности вашей медицинской миссии.
— За 8 дней клинической работы мы приняли 650 пациентов. Это была живая очередь. Но, как и в военно-полевых условиях, существовал пункт отбора, где фиксировались жалобы, делались замеры основных параметров. После чего пациент направлялся ко мне. Я осматривал больного, ставил диагноз и выписывал назначения. Кстати, правильный осмотр позволяет на 90 процентов установить верный диагноз. Затем пациент шел в соседнюю комнату, где находилась так называемая аптека. Там ему выдавались необходимые лекарства. Из аптеки люди попадали на семинар, в ходе которого им давалось образование в области санитарии и гигиены. Думаю, что это и было самым главным для этих людей, потому что невозможно вылечить всех больных, основной путь избавления от многих болезней в Гане — это образование.
Естественно, были и пациенты, которые нуждались в аппаратной диагностике, и мы делали все возможное, чтобы их направили в центральную больницу, где есть какое-то медицинское оборудование и, где им смогут провести необходимые тесты. Те патологии, с которыми мы столкнулись в Гане — не типичны для США. Возможности нашей медицины не допустили бы таких запущенных форм некоторых болезней, которые я увидел Африке.
— А кто, в основном, были ваши пациенты, — дети или пожилые люди?
— И те, и другие. Понятие «пожилого человека» в Гане относительное. Средняя продолжительность жизни там — 56 лет. Но встречались и старожилы. Старейшему человеку в деревне — 81 год.
— Доктор Владимир, вы сказали, что каждая деревня в Гане — это своего рода государство в государстве. Неужели там нет никакой централизованной медицины? Неужели жители Ганы могут рассчитывать только на такие благотворительные миссии, как ваша?
— Грубо говоря, все так и есть. Две вещи шокировали наших студентов во время этой практики. Одна из них — это то, что по деревне бегает огромное количество детей. Причем, эти дети оставлены абсолютно без внимания, они живут как бы сами по себе. Для нас, жителей США, дети — это богатство, именно о детях мы заботимся в первую очередь. Мы спросили, почему детей в Гане не ценят. Полученный ответ поверг нас в шок. Оказывается, в каждой семье рождается примерно 15 детей. До возраста 20 лет доживает только 2 или 3 ребенка, — остальные умирают от инфекций или болезней. Жители Ганы считают — кому дано выжить, тот и выживет.
Наши студенты, кстати, уделяли деревенским детям много внимания, играли с ними, общались — это американская ментальность. Ну, а местные дети не отходили от нас, — они не привыкли к такому вниманию со стороны взрослых.
— Я даже слышала, что ваша дочь собралась усыновлять кого-то из ганских детей…
— Сэра нашла себе друга, который преследовал ее на протяжении всей нашей миссии. Мальчика зовут Среда. Оказывается, имена детям даются в Гане в соответствии с днем недели, в который человек родился.
— Ну, а вас, как опытного специалиста и зрелого человека разве не удивило, что человеческая жизнь в Гане не ценится?
— Вы знаете, в Гане у меня возникло ощущение, что я вернулся в Джизакскую область в Узбекистане, где я родился. Я отдавал отчет, с какими трудностями физического и морального плана нам придется столкнуться. И я очень горд за моих студентов, которые с честью и с юмором перенесли все испытания и вернулись домой зрелыми людьми.
— А как в Гане дело обстоит с природными ресурсами?
— Природа одарила эту страну богатыми ресурсами. На ганской земле разведаны большие запасы золота, алмазов, бокситов, марганца, нефти, газа, серебра. Однако я не думаю, что Гана станет местом большого туристического паломничества в связи с обилием болезней и насекомых, которые там водятся.
Кстати, в аэропорту в Гане я познакомился с шестью российскими туристами-экстремалами. Гана — очень сложная для жизни и туризма страна. Прежде, чем поехать туда, я сделал три прививки, а после приезда в течение недели пил лекарства.
— Вы своим примером показали дочери, что такое практическая медицина. Она это оценила?
— К сожалению, я не самый лучший папа на свете. В связи с моей постоянной занятостью, мне всегда не хватало времени действительно пообщаться с дочерью. Особенно сейчас, когда она учится в колледже. И эта поездка в Западную Африку стала для нас обоих отличной возможность откровенно поговорить. Я наконец узнал, о чем думает мой ребенок, какие у нее жизненные мечты, насколько она предана медицинской профессии. И вот это общение отца и дочери и есть самое незабываемое впечатление от этой поездки.
— Доктор Владимир, на эти 10 дней вы также стали наставником и для остальных 33 студентов вашей медицинской миссии…
— Перед вылетом в Африку, я сказал им: «Когда мы приедем в Гану и начнем работать, поймите, что мы не сможем изменить порядки этой страны, мы не сможем накормить всех голодных, и мы не сможем исцелить всех больных. Но даже, если мы спасем хотя бы одну человеческую жизнь, мы будем считать, что наша миссия была выполнена. Потому что мир изменяется не за одну секунду — это процесс». И на самом деле, мы смогли спасти жизнь того 16-летнего мальчика.
Мы со студентами учились друг у друга. Они у меня — основам медицины, а я у них тому, что представляет собой современная молодежь. Вы знаете, я даже научился от них играть в карточные игры, в которые играют в колледжах, узнал много новой музыки, усвоил аббревиатуры, которые используются в текстовых сообщениях. Благодаря этому общению я почувствовал, что вернулся в свои 20 лет.
— Доктор Владимир, со временем впечатления от медицинской миссии станут не такими яркими, а какой момент останется навсегда в вашей памяти от первого посещения Африки?
— Только представьте себе: новогодняя ночь, безумно-нереальное экваториальное небо с миллиардами звезд, девственный белый пляж, на котором я танцую с самой любимой девушкой на свете — моей дочерью — под музыку «Beatles». And all you need is love…
Людмила Тараненко
Фото из личного архива Владимира Гребенникова