Первый визит премьер-министра Маргарет Тэтчер в Советский Союз состоялся весной 1987 года. Тогда «железная леди» потрясла первого и последнего президента СССР своей информированностью о том, как развивается Советский Союз, своей способностью реалистично оценить происходящие в стране перемены и готовностью поделиться опытом ее «собственной перестройки». Во время своей поездки Тэтчер охотно разговаривала с простыми людьми. Ну, а советские граждане настолько тепло и открыто приняли «железную леди», что эта поездка явно пришлась ей по вкусу, — как позже написал Михаил Горбачев.
Несмотря на все разногласия, Москва и Лондон продолжали тесно и плодотворно работать по важным вопросам того времени, включая сокращение гонки вооружений, объединение Германии и противостояние агрессии Ирака на Ближнем Востоке. Тэтчер по-настоящему интересовалась тем, что происходит в Советском Союзе. Это очевидно из интервью, которое она дала центральному телевидению СССР. Как потом написали, «советская пропагандистская школа потерпела в ходе этого интервью сокрушительное поражение». «Был нанесен сильнейший удар по стереотипным, формировавшимся в течение многих десятилетий представлениям о «странах капитала». Газета The Dallas Telegraph частично приводит стенограмму этого исторического интервью.
— Госпожа премьер-министр, позвольте представить вам моих коллег. Томас Колесниченко, редактор газеты «Правда» по отделу международной информации. Владимир Симонов, политический обозреватель агентства печати «Новости». Меня зовут Борис Калягин, я политический обозреватель советского телевидения и радио. Госпожа премьер-министр, у нас, конечно, к вам много вопросов. Но хотелось бы начать с самого главного. Завершились ваши переговоры с Михаилом Сергеевичем Горбачевым, беседы с советскими руководителями. Какие выводы вы сделали из этих встреч и бесед?
— Прежде всего, я весьма благодарна господину Горбачеву за то, что он уделил мне столько времени. Мы 7 часов вели переговоры и 2 часа дискуссию во время обеда… Очень часто между руководителями проходят формальные дискуссии. У нас таких дискуссий нет. Беседа шла в откровенной обстановке. Сейчас я лучше представляю, каковы его надежды. Вижу, какая серьезная задача стоит по перестройке вашего общества. Мы желаем вам всего самого наилучшего в этом деле. Мы надеемся, что вы добьетесь успеха. Мы также обсудили различные региональные проблемы. Дело в том, что внешняя политика затрагивает внутреннюю. Мы не можем находиться в отрыве от внешней политики. Конечно, мы очень много времени обсуждали проблемы контроля над вооружением. Мы все стремимся к миру. Это самое главное. Но мы хотим иметь мир и для того, чтобы жить так, как мы хотим в рамках безопасных границ. Так что нельзя просто говорить: «Не будет никакого оружия, ядерного оружия». Мы хотим гарантировать мир. Нужно иметь возможность защищать свою страну, обороняться от нападения. Мы также обсуждали вопросы торговли, культурные связи. Я надеюсь, что это приведет к более частым контактам, потому что к нам пока не часто приезжают из Советского Союза. Чем больше будет понимания, тем лучше будет для всех нас. И чем более открытым будет общество, тем большим будет доверие по отношению друг к другу.
— Это был просто обмен мнениями по различным вопросам? Или мы можем все-таки говорить о каких-то конкретных результатах вашей встречи?
— Конкретные результаты. Прежде всего, мы подписали несколько соглашений. Важное соглашение, так называемые горячие линии. То есть телефонной связи, которая позволит нам сразу же установить контакт друг с другом. По культурным связям. Мы надеемся, что теперь больше людей смогут ездить из одной страны в другую. Мы подписали ряд соглашений по торговле, которые являются весьма важными. Это подробные соглашения. Я думаю, что наиболее важные вопросы, которые мы обсуждали, — это вопросы контроля над вооружением. В этой области мы более или менее согласовали подход к ракетам промежуточной дальности. Мы надеялись, что таких ракет не будет. Но они были размещены у вас, и мы ответили «першингами» и крылатыми ракетами. Мы хотели бы, чтобы все они были ликвидированы не только в Европе, но и во всем мире. Это было бы самым лучшим результатом. Но временно мы могли бы согласиться с нулевым вариантом для Европы и со ста единицами в восточной части СССР, и таким же количеством ракет в США. Это то, с чем мы должны были согласиться.
Придется также провести дополнительные переговоры по ракетам меньшей дальности. Мы это признаем. Мы также провели особые дискуссии по химическому оружию. Мы в Великобритании уничтожили это оружие где-то в конце 1950-х годов. Так что у нас химического оружия нет. США не хотят модернизировать свое химическое оружие. А Советский Союз его имеет, модернизирует… Поэтому нам очень приятно, что господин Горбачев принял наше предложение относительно инспекции с тем, чтобы, действительно, убедиться в ликвидации этого оружия, чтобы мы знали, что оно ликвидировано. Вы знаете, что после окончания Первой мировой войны, во время которой применялось химическое оружие, результаты были ужасны. Было сделано все, чтобы они не появились во Второй мировой войне. Вот то, что касается проблем контроля над вооружениями.
— Госпожа премьер-министр, хотел бы вас спросить, а что конкретно собирается сделать Великобритания для оздоровления международной обстановки, для укрепления всеобщей безопасности?
— Так же, как и вы, мы считаем, что каждая сторона имеет право отстаивать свою безопасность. Оборона — это единственное средство, позволяющее нам быть уверенными в безопасности в пределах своих границ. У вас есть Варшавский договор, у нас НАТО. Мы вели переговоры по этому вопросу. Есть предложение относительно сокращения количества ядерного оружия. Мы сами верим в ядерное сдерживание. Я вам скажу почему. Обычные вооружения не предотвратили две войны в ходе этого столетия. И когда у нас сохранялись обычные вооружения, у нас шла борьба за то, кто получит ядерное оружие первым, Гитлер или мы. Если бы он получил это оружие, то были бы ужасающие результаты. Я думаю, что никогда не было более значительного фактора сдерживания, чем ядерное оружие. Тот, кто начнет войну, зная, что ядерное оружие существует, будет знать и о последствиях. Я думаю, что именно поэтому мы имеем мир в Европе в течение последних сорока лет. Мир, свобода, справедливость – это большие понятия. И они обеспечиваются ядерным сдерживанием. Одновременно можно мечтать о том, что когда-то в мире не будет ядерного оружия. Но нельзя же ликвидировать информацию, знания, тот факт, что ядерное оружие существует. Поэтому мы будем по-прежнему верить в определенную долю ядерного сдерживания. Но хотелось бы, чтобы сокращалось количество ядерных вооружений, химических вооружений. Необходимо стремиться к какому-то равновесию в обычных вооружениях.
— Я как раз хотел вернуться к вопросу о ядерном оружии. Вот вы говорите, что оно сохранило мир в течение сорока лет. Но ведь мы не раз уже были на грани войны ядерной за эти сорок лет. И иногда нас спасал только случай. И вообще, ведь ядерное оружие развивается. Сначала оно угрожало городам, потом странам, континентам, а сейчас всему человечеству. Госпожа премьер-министр, разве это не безумие, полагаться на ядерное оружие, как на гарант мира?
— По-моему, вы говорите то же, что и я. Если вы говорите, что мы несколько раз были на грани войны, но она не разразилась, то может быть одной из причин этого и был страх перед ядерным оружием. Я считаю, что обычные вооружения так же ужасны. Они не позволяют предотвратить войну. Не позволили предотвратить войну, в которой страшно пострадал Советский Союз. Если бы началась новая обычная война, то по-прежнему продолжалось бы соревнование за то, кто первым получит ядерное оружие. Скажем, если страна, где господствует тиран, фашист, будет знать, что начав войну никаких перспектив на победу нет, поскольку другая сторона имеет ядерное оружие. Наверное, это лучше. Так что мне кажется, что есть нечто более важное, а именно сохранение мира. Если мы можем сохранить мир, то только путем сдерживания, ядерного сдерживания.
— Госпожа Тэтчер, вы когда-то были министром образования. А мы сейчас очень много делаем и в плане перестройки высшего, среднего образования. Не могли бы вы нам сказать, как у вас в Англии эти проблемы сейчас стоят?
— Мы хотели бы внести некоторые перемены в нашу систему образования. Мы гораздо больше вкладываем сейчас денег в эту область. У нас есть больше учителей по отношению к числу учащихся, чем ранее. В то же самое время, мы по-прежнему видим, что до сих пор уровень образования недостаточно высокий. Некоторые не имеют достаточно знаний ни в своем языке и литературе, ни в фундаментальных науках. Мы хотим улучшить процесс преподавания. Мы хотим, чтобы люди не отходили, скажем, от научных предметов до шестнадцати лет в школах. У нас есть система, которая уже подвергалась переменам. Не знаю, имеем ли мы сейчас самые лучшие результаты. В общем-то, у нас дети учатся в начальных школах до десяти лет. Есть большие, есть маленькие школы. И из этих школ они переходит в другие, более крупные школы. И это происходит в очень чувствительном детском возрасте. Мне всегда казалось, что родителям хотелось бы, чтобы дети переходили не в такие большие школы. Потому что в маленькой школе лучше приспособиться к новым условиям. В некоторых школах у нас небольшое число учащихся – 100-150. И мы бы хотели сохранить эту систему.
— Тогда разрешите вопрос личного характера. Говорят, вы буквально одержимы работой, вы из тех людей, которых по-английски называют «workaholics». Я где-то читал, что вы спите буквально 5 часов в сутки. Иногда у вас нет времени позавтракать. Вы довольствуетесь чашечкой кофе и таблеткой витамина С. Так ли это? Каков ваш распорядок дня? Насколько для вас это напряженное дело — быть премьер-министром и одновременно оставаться хозяйкой дома, матерью двоих детей?
— Я всю жизнь много работала. Я так воспитывалась в семье. Нужно много работать. Это единственное, что можно сделать, если хочешь чего-то добиться. Работа очень интересная, и мне она нравится. Я сначала получила образование химика, затем юриста. И потом я заинтересовалась политикой. Да, действительно, я могу в течение долгого времени спать только 5 часов в сутки. Потому, правда, мне требуется какой-то отдых. Не забывайте, что наша политическая система очень жесткая, строгая система. Я представляю собой избирательный округ в парламенте. Как член парламента я также должна присутствовать на заседаниях парламента. Как премьер-министр дважды в неделю я отвечаю на вопросы в парламенте. Я никогда не знаю заранее, в чем будут состоять эти вопросы. Они могут охватывать все сферы деятельности правительства. И мне нужно работать очень много каждый день. С тем, чтобы знать, как ответить на те или иные вопросы. Иначе я окажусь в трудном положении. После таких ответов я выступаю с заявлением в парламенте. И, заметьте, мне задают вопросы члены парламента, общественность. Хотят знать, что происходит в стране. У нас проводится заседание кабинета. Я возглавляю эти заседания. Я возглавляю совет обороны, экономический совет. И обычно я совершаю поездки по стране. Стараюсь делать это раз в месяц, а, может быть, даже чаще. Я выступаю перед бизнесменами, посещаю больницы, школы. Смотрю, как там обстоят дела. Как политику, мне надо очень много знать. Иногда у меня бывает десять или даже больше различных мероприятий. Иногда я начинаю жаловаться, что это слишком много и тогда сокращаю их количество до восьми. Но это тоже много. Работать много надо все время. И для меня эта работа самая интересная, которой я когда-либо занималась.
Как я справляюсь? Действительно, у меня на завтрак только кофе, витамин С, очень легкий ланч. И если мне приходится выступать с ответами на вопросы, то я иногда просто ем фрукты и выпиваю сок. Нужно концентрироваться очень сильно, давая ответы на вопросы. И если вы поели, то кровь приливает к голове и тогда трудно отвечать на вопросы. Мы имеем квартиру на Даунинг-стрит 10. Там же, где находится кабинет премьер-министра. И ко мне приходят министры, привозят мне различные документы, бумаги. Мои помощники работают вместе со мной. После десяти все уходят, а я по-прежнему работаю. Мне очень нравится эта работа. Я так работала в течение восьми лет. И я постепенно все больше и больше набираюсь опыта, и ничем другим я не хочу заниматься.
— Ваш визит вызвал большой интерес в Советском Союзе. Вот наша газета «Правда» получает много писем, телеграмм в ваш адрес. И когда я шел на встречу с вами, я взял одно из них. Разрешите я вам зачитаю? Это пишет семья. Глава семьи Чегирев, горный мастер, шахта «Самарская», «Павлоградуголь» и его жена Чегирева, работник торговли этого же города, а также их внуки, Руслан и Эльмира. «Уважаемая госпожа, моя семья рада вас видеть и слышать вновь в нашей стране. Уверены, что вы любите жизнь и готовы ее продолжать. Нам знакомо много англичан, которые сделали много для улучшения жизни людей на Земле. Но не всегда правительство Англии было таким. Хотим, чтобы мы никогда больше не боролись за то, кому должен достаться могильный крест первому. Давайте бороться за мир. Будьте всегда молоды. С сердечным уважением, Чегирев». И подписи. Телеграмма. Это одна из телеграмм, которые приходят в ваш адрес.
— Огромное спасибо за слова приветствия. Вы хотите мира, и я хочу мира. Вы знаете, что каждая страна должна быть готова к тому, чтобы защитить себя, с тем, чтобы сохранить мир. Мы признаем равные права всех стран на это. Мы хотим добиться этого, имея меньше оружия, чем сейчас. Мы также хотим, чтоб вы чаще приезжали к нам. Потому что мы думаем, очень важно укреплять дружбу, доверие между народами Советского Союза и народами западной Европы. И в частности, народом Великобритании. Мне очень понравился мой визит в вашу страну. Мне очень понравился теплый прием, оказанный мне. Я никогда об этом не забуду. И я надеюсь, что смогу гораздо чаще видеть советских людей у нас в стране. Надеюсь, что мы будем чаще приезжать к вам. Благодарю за вашу доброту. Давайте надеяться на лучшее будущее для всех нас.
Стенограмма интервью Маргарет Тэтчер советским журналистам расшифрована The Dallas Telegraph
Фото Сергея Смирнова